• -A
• +A

В пoслeдниe нeскoлькo лeт инвeстoры чaстo oшибaлись в oцeнкax шaнсoв рaдикaльнo нaстрoeнныx пoлитикoв, дeлaя стaвку нa то, что казалось предсказуемым и разумным исходом политических событий. Если оглянуться в прошлое, череда крупных политических неожиданностей, пожалуй, началась с победы в январе 2015-го на парламентских выборах в Греции левой оппозиции, возглавляемой достаточно радикальным Алексисом Ципрасом. Уставшие от перманентного кризиса государственных финансов и давления международных кредиторов греки проголосовали за партию СИРИЗА, которая собиралась отказаться от соглашения с кредиторами под угрозой выхода Греции из еврозоны.

Проголосовали вопреки увещеваниям еврочиновников и ожиданиям политологов, упиравших на то, что согласно данным соцопросов греки не хотят покидать еврозону, и тем более выходить из ЕС. В конечном итоге, Ципрас достиг с кредиторами компромисса, выторговав у них более выгодные условия реструктуризации проблемной государственной задолженности, однако понервировать европейский долговой рынок и валютный рынок ему удалось: именно непосредственно после победы Ципраса EUR/USD поставила минимумы 2015-го ниже 1.05, и эти уровни задали нижнюю границу коридора, в котором пара прожила до конца прошлого года, когда установила новый экстремум ниже 1.04.

Следующая крупная неожиданность – результаты голосования британцев по вопросу выхода из ЕС летом 2016-го. Предварительные опросы показывали, что за решение остаться в ЕС, кажущееся наиболее благоразумным, проголосует большинство избирателей. Этого мнения придерживались и политологи, и аналитики финансовых рынков, делая ставки на восстановление просевшей британской валюты. Политический результат опрокинул привычные представления: британцы проголосовали за выход из ЕС, фунт рухнул, золото взлетело.

Третьей неожиданностью стала победа Дональда Трампа на выборах в США. Снова данные предварительных опросов показывали, что победит другой, «форматный» кандидат, Хиллари Клинтон. Она была любимицей мейнстримовых СМИ, у нее была поддержка истеблишмента, крупных городов, и значительной части «цветных» избирателей, которые видели в антииммигрантских лозунгах Трампа расистские замашки. Справедливости ради надо сказать, что если бы в США были прямые выборы президента, Клинтон бы победила, но благодаря особенностям избирательной системы США, в которой победителей определяет выборщики от различных штатов, непропорционально представляющие голоса избирателей, победил Трамп.

Победа Трампа для рынков оказалась двойной неожиданностью. Большая часть аналитиков в случае его победы прогнозировали падение рынков под влиянием роста политических рисков, как внутриамериканских, так и глобальных. Первая реакция рынков была именно такой: панические продажи, однако уже на следующий день настроения резко изменились: рынки повели себя прямо противоположно предсказаниям, так, как будто победила Клинтон, которая в качестве компромисса с избирателями еще и приняла на себя популистские обязательства Трампа по снижению налогового бремени на домохозяйства и корпорации. Доллар и американские акции пошли в рост, золото упало. И если эйфория, связанная с укреплением доллара, сошла на нет, когда выяснилось, что Трамп обозначает себя, скорее, как сторонник слабого доллара, постоянно упрекая торговых партнеров США в валютном демпинге, то эйфория фондового рынка длится до сих пор.

Наконец, последнее событие, которое могло принести новую политическую неожиданность – выборы во Франции. Победа лидера правых Марин Ле Пен декларировавшей необходимость выхода Франции из еврозоны и принятия жестких антииммиграционных мер, несовместимых с сохранением общеевропейского политического пространства, стала бы, как минимум, сильнейшим ударом по политическим позициям Германии в Европе и в мире в целом. Избирательная компания Ле Пен обыгрывала тему восстановления суверенитета Франции подобно тому, как это в Англии делали сторонники выхода из ЕС: упор делался на то, что реальным хозяином ЕС является Германия. Эта идея совершенно ясно была сформулирована в заключительных теледебатах, когда Ле Пен высказалась в том ключе, что если Францией не будет править, она, Францией будет править канцлер Германии Ангела Меркель.

Если бы Ле Пен победила, и расколола бы франко-германское ядро ЕС, долгоиграющие прогнозы о неминуемом распаде ЕС и еврозоны, которыми любят развлекаться англосаксонские политологи и СМИ всегда, когда видят в ЕС очередной политической или финансовый кризис, из области политической теории, вполне могли бы перейти бы в область практики. Однако этого не произошло, и это стоит воспринять как знак, что полоса политических сюрпризов, похоже, подходит к концу. Политический рынок столь же цикличен, как рынок финансовый, периоды высокой волатильности, рано или поздно, сменяются периодами успокоения. Это, разумеется, не значит, что нас не ждут какие-то новые «черные лебеди» в будущем, но это повод перестать ожидать их «прилета» со стороны Атлантики. В поисках реальных шоковых угроз стоит переключить внимание на Азиатско-Тихоокеанский регион и Ближний Восток.

Что касается Европы, следует ожидать, что европейская политика станет теперь более предсказуемой. Ле Пен могла бы стать для всех политических радикалов и националистов Европы знаменем борьбы с евроцентризмом, но это знамя не было поднято. Победа Макрона во Франции – это победа Германии в Европе. Следует ожидать, что нынешний канцлер Германии Ангела Меркель теперь без особых проблем сохранит свой пост на следующий политический сезон. Также следует ожидать, что пойдет на спад популистская политическая фронда в Италии, где в последнее время тоже лихорадило внутреннюю политику. Это победа брюссельской евробюрократии и финансовой стабильности. В связи с этим можно уточнить средне- и долгосрочные перспективы валютного рынка.

Первое: сохранение сильного франко-германского ядра ЕС, в котором Германия продолжит, безусловно, играть ведущую роль, означает для Великобритании жесткие переговоры по новому соглашению с ЕС, которое она должна заключить взамен утрачивающих силу после выхода Великобритании из ЕС директив и законов. Это хорошо для EUR/GBP. Хотя фунт остаётся экстремально перепроданным к доллару на большом таймфрейме, и относительно дешевым по ППС, его восстановление не будет легким, оно будет идти параллельно с восстановлением европейской валюты.

Второе: первой реакцией EUR/USD на азиатских торгах понедельника на новость о победе Макрона, вопреки ожиданиям, стало снижение. Так часто бывает: шансы Макрона оценивались достаточно высоко, и его победа спровоцировала продажи евро на факте. Эти технические продажи, подпитываемые дифференциалом процентных ставок, могут продолжаться еще некоторое время, провоцируя дальнейшее снижение европейской валюты, однако долгосрочные перспективы евро ощутимо стабилизировались.

Если успех Макрона рассматривать в контексте усиления влияния Германии, то такое усиление затронет и европейские финансы, а значит и без того весомый голос германских представителей в ЕЦБ, недовольных продолжением и размахом программы количественного смягчения ЕЦБ, станет еще весомее. Стоит предположить, что «голубиная риторика» итальянца Марио Драги, сделавшего на посту главы ЕЦБ для финансовой стабильности своей родины все, что был возможно, –и уж точно больше, чем это было возможно, когда он, до пришествия в ЕЦБ, занимал пост главы Центробанка Италии, – теперь постепенно начнет сходить на нет. Главной фундаментальной причиной запуска монетарной политики, спровоцировавшей падение EUR/USD более чем на 20%, была необходимость «перезапуска» перегруженной долгами итальянской экономики.

Если обратиться к прошлой истории итальянской лиры, Италия проходила циклические кризисы через примерно 40%-ю девальвацию национальной валюты. Техническая возможность снижения EUR/USD еще на 20% к уровням в районе 0.9, существует, и обсуждение такой перспективы активизируется всегда, когда EUR/USD пытается снова установить локальные минимумы. Разумеется, и итальянцы, и испанцы, и прочие «страдальцы» еврозоны, погоревшие на дорогом евро в последние пару десятилетий, когда дешевый европейский кредит вкупе с дорожающей валютой спровоцировал бурный рост сферы услуг, подавив реальный сектор и экспорт, были бы рады дальнейшей девальвации евро. Однако ее вероятность теперь становится минимальной. Скорее следует ожидать боле уверенных шагов ЕЦБ, направленных на сворачивание эмиссии, что укрепит европейскую валюту.

Поскольку евро в последние годы стала валютой фондирования, перспектива его укрепления значит, что к перспективам фондовых рынков и высокодоходных долговых рынков следует начать относиться, как минимум, настороженно.Главная угроза от возможного форсированного сворачивания программы количественного смягчения ЕЦБ направлена сегодня вовсе не на финансовый сектор европериферии, чья проблемная задолженность, по большей части, уже реструктурирована и рефинансирована. Главная угроза направлена на такие валюты, как российский рубль, бразильский реал, мексиканский песо или турецкая лира, спрос на которые был обусловлен высокой доходностью локальных долговых рынков. Как ни парадоксально на первый взгляд, несущая в себе политическую стабильность победа Макрона может обернуться ростом финансовый рисков за пределами ЕС. Причем американский рынок не останется в стороне от этой новой тенденции, если она возобладает в среднесрочной перспективе.

Рост американского рынка в последнее время подпитывался дешевой ликвидностью от ЕЦБ и Банка Японии. Эта ликвидность сдерживала рост доходности долгового рынка США вопреки ужесточающейся монетарной политике ФРС. В свою очередь, сдерживание роста доходности позитивно влияло на фондовый рынок – он раз за разом обновлял исторические максимумы, в том числе за счет того, что корпорации осуществляли обратный выкуп акций, продолжая пользоваться дешевым кредитом. Идеальное сочетание умеренных ставок, сильного доллара и растущего рынка провоцировало приход все новых и новых инвесторов, однако финальный рост, спровоцированный надеждами на стимулирующую политику Трампа, уже не имел под собой никаких фундаментальных оснований – это в чистом виде рост на ожиданиях, которые могут оправдаться, либо не оправдаться, причем в любом случае, когда факты будут налицо, последует фиксация прибыли.

Если надежды оправдаются, дело ограничится технической коррекцией, если нет – может начаться полноценное долгосрочное падение рынка, когда будут переоценены долгосрочные перспективы корпоративных прибылей и роста американской экономики.Если это падение начнется, переоценка валютных позиций спровоцирует лавинообразный выход из американского рынка инвесторов, фондировавшихся в евро и йене. В последнее время можно совершенно ясно наблюдать, что доллар ведет себя как циклическая валюта: он, в основном, растет вместе с рынком акций и падает, когда рынок акций снижается.

Победа Трампа удивила парадоксальной реакцией рынков: вопреки перспективам роста политической нестабильности они после первой панической распродажи ударились в рост. Политическая стабилизация в Европе тоже может удивить инвесторов: вопреки ожиданиям поддержки роста, она может спровоцировать падение рынков за пределами еврозоны. В полной мере этот эффект проявится не сегодня, а по итогам победы Ангелы Меркель в Германии, которая закрепит текущий политический расклад в ЕС. До этого момента стоит рекомендовать покупать евро на спадах, и выходить из переоцененного по многим индикаторам американского рынка акций, либо, хеджироваться опционами от его падения, благо низкая волатильность позволяет пока что сделать это дешево.

Стоит также присмотреться к золоту, которое уже год как оттолкнувшись он весьма значимых минимумов никак не может в полной мере «поднять голову» под информационным давлением дежурной аналитики, упирающей на ужесточение монетарной политики ФРС, которая должна бы негативно сказываться на золоте (правда, лишь в том случае, если ведет к тому, что хотя бы среднесрочные реальный процентные ставки выйдут на положительную территорию). Если ЕЦБ начнет сворачивать свою политику, и это приведет к падению рынок в США, ФРС, напротив, придется поумерить свой «ястребиный настрой». Для золота это позитивно, как и возможная перспектива падения акций.
_____________
Дмитрий Голубовский
Аналитик,
ФГ «Калита-Финанс»